Следовательно, Кун вынужден решительно отрицать, что следую­щие друг за другом научные объяснения объективно совершенствова­лись, или что это усовершенствование возможно, хотя бы в принципе:

«... есть [этап], который хотели бы принять многие философы науки и который я отказываюсь принимать. Они хотят сравнивать теории как пред­ставления природы, как утверждения о том, «что действительно существует». Принимая, что ни одна теория из исторической пары не является истинной, они, тем не менее, ищут смысл, в котором последняя теория является лучшим приближением к истине. Я считаю, что ничего подобного найти нет возмож­ности». (Лакатос и Масгрейв (ред.), Criticism and the Growth of Knowledge^[22] стр. 265)

Таким образом, рост объективного научного знания невозможно объяснить с помощью картины Куна. Ничего хорошего нет в том, чтобы притворяться, что следующие друг за другом объяснения лучше толь­ко на основе своей собственной парадигмы. Существуют объективные различия. Мы можем летать, тогда как большую часть истории челове­чества люди могли только мечтать об этом. Древние люди не были бы слепы к действенности наших летательных аппаратов только потому, что, имея свою парадигму, они не смогли бы понять принцип их ра­боты. Причина того, почему мы можем летать, состоит в том, что мы понимаем, «что действительно существует», достаточно хорошо, что­бы построить летательные аппараты. Причина того, почему древние не могли сделать это, в том, что их понимание было объективно хуже нашего.

Если привить реальность объективного научного прогресса тео­рии Куна, то она будет означать, что все бремя фундаментального но­ваторства несут несколько иконоборческих гениев. Оставшаяся часть научного общества использует их, но в важных вопросах только пре­пятствует росту знания. Этот романтический взгляд (который часто выдвигают независимо от идей Куна) также не соответствует действи­тельности. Действительно были гении, которые в одиночку совершали революции в целых науках: о нескольких я уже упоминал в этой кни­ге — это Галилей. Ньютон, Фарадей, Дарвин, Эйнштейн, Гедель. Тью­ринг. Но в целом, эти люди умудрялись работать, публиковать свои труды и завоевывать признание, несмотря на неизбежное противосто­яние увязших в грязи и служителей времени. (Галилео был сломлен, но не учеными-соперниками). И несмотря на то, что большинство из них сталкивались с нерациональной оппозицией, карьера ни одного из них не соответствовала стереотипу «иконоборца против научного ис­тэблишмента». Большинство из них извлекали выгоду и поддержку из своих взаимодействий с учеными, поддерживавшими предыдущую па­радигму.