Но несмотря на всю привлекательность подобного принципа простоты, мы начинаем обнаруживать, что на самом деле в нем что-то не так. Бритва Оккама столь же проста и красива, сколь и обманчива. Так же, как и все простые и красивые вещи в нашем Мире. Потому что наш Мир не прост, а значит, самое простое объяснение может быть верным далеко не всегда. И даже, скорее всего, оно будет неверным.

Вернемся к нашим сыщикам. Применение бритвы Оккама требовало бы от них всегда арестовывать и наказывать того, на кого сразу же падает подозрение, и больше не забивать себе голову этим вопросом. Но такой подход может оказаться верным только в непреднамеренных наивных преступлениях, вроде глупых бытовых ссор. Настоящий же преступник

194

всегда изощрен, и он обязательно позаботится о том, чтобы свалить свою вину на кого-то другого. И применение бритвы Оккама приводит нас к тому, что видимость вины на самом деле невинного человека уже не требует дальнейших разбирательств и поиска настоящего преступника.

А устройство нашего Мира изощрено еще больше. И искать законы его устройства с помощью бритвы Оккама является очевидной наивностью. Поэтому лишь в редких случаях видимость протекания процесса, измеренная в физическом эксперименте, является истинным отражением внутренних механизмов самого процесса. На языке детективного жанра мы могли бы сказать, что равенство столь важных и разных физических сущностей как инертная и гравитационная масса является слишком подозрительным, слишком простым, слишком красивым. Другими словами — неестественным, фальшивым. А значит, именно здесь сокрыта тайна истинного положения дел! Это и есть та самая потайная дверь, скрывающая от нас нечто важное! В то время как бритва Оккама требовала бы от нас отбросить подобные подозрения и принять самое простое из возможных объяснений. Массы равны, потому что они равны, это доказывают экспериментальные факты, и говорить здесь больше не о чем.

Вот в чем состоит порочность переоценки значения экспериментального метода. Эксперимент может показать нам только видимое положение дел, в то время как реальные причины и природа явлений могут быть совершенно иными. И на страницах этой книги мы нашли уже немало подобных примеров. Принцип относительности и принцип эквивалентности являются не фундаментальными физическими принципами, а только локальными земными правилами. Массы и заряды тел не являются их внутренними «врожденными» характеристиками, а суть внешние свойства, обусловленные наличием невидимой полевой среды. Частицы не обладают волновыми свойствами, а поля — корпускулярными. Подобное поведение — не более чем видимость в результатах тех или иных экспериментов. Да и вся наша бесконечная Вселенная, как нам еще предстоит понять, есть не что иное, как просто видимость, иллюзия. Глобальный космический мираж.