Точно так же нам может показаться естественным, что разумные существа омега-точки ради исторического или археологического иссле­дования, из сострадания, морального долга или просто по своей прихо­ти, в конечном итоге, создадут передачу нас в виртуальной реальности и когда их эксперимент завершится, они даруют нам вычислительные ресурсы, которые нам потребовались бы, чтобы вечно жить на «небе­сах». (Лично я предпочел бы, чтобы мне разрешили постепенно вли­ваться в их культуру). Но мы не можем знать, чего захотят они. На самом деле ни одна попытка предсказать будущее крупномасштабное развитие человеческих (или суперчеловеческих) дел не может дать на­дежных результатов. Как показал Поппер, будущий ход человеческих дел зависит от будущего роста знания. И мы не можем предсказать, ка­кое именно знание будет создано в будущем — потому что, если бы мы могли это сделать, по определению, мы уже обладали бы этим знанием в настоящем.

Но не только научное знание характеризует предпочтения людей и определяет манеру их поведения. Существуют также, например, мо­ральные критерии, которые устанавливают такие понятия как «пра­вильно» и «неправильно» для возможных действий. Известно, что по­добные ценности трудно подогнать под научное мировоззрение. Кажет­ся, что они образуют свою собственную замкнутую объяснительную структуру, отделенную от структуры физического мира. Как показал Дэвид Юм, невозможно логически вывести понятие «должно» из по­нятия «есть». Тем не менее, мы используем такие ценности как для объяснения, так и для определения своих физических действий.

Бедный родственник морали — полезность. Поскольку кажется го­раздо проще понять, что объективно полезно или бесполезно, чем что объективно правильно или неправильно, мораль много раз пытались определить на основе различных форм полезности. Существует, напри­мер, эволюционная мораль, которая отмечает, что многие виды поведе­ния, которые мы объясняем на основе морали, как-то: не убей, не обма­нывай, сотрудничая с другими людьми, — имеют аналоги в поведении животных. Существует и раздел эволюционной теории, социобиология. добившийся некоторых успехов при объяснении поведения животных. Многие люди поддались искушению сделать вывод, что моральные объ­яснения выбора человека, — это всего лишь видимость; что мораль совсем не имеет объективной основы и что «правильно» и «неправиль­но» — это просто ярлыки, которые мы применяем к нашим врожден­ным мотивам именно такого, а не какого-то иного поведения. Другая версия того же самого объяснения замещает гены мимами и заявля­ет, что терминология морали — это всего лишь видимость социальных условностей. Однако ни одно из этих объяснений не соответствует фак­там. С одной стороны, мы не стремимся объяснять врожденное поведе­ние — скажем, приступы эпилепсии, — на основе морального выбора; у нас существует понятие произвольных и непроизвольных действий, и только для произвольных действий существуют моральные объясне­ния. С другой стороны, сложно думать только о врожденном челове­ческом поведении — избегать боли, заниматься сексом, есть или что угодно еще — которое люди при различных обстоятельствах не сдела­ли доминирующим по причинам морали. То же самое относится, да­же в более широком смысле, к социально обусловленному поведению. Доминирование как врожденного, так и социально обусловленного по­ведения само по себе является характеристическим поведением людей. Таково объяснение подобного сопротивления на основе морали. Ни одна из этих форм поведения не имеет аналога у животных; ни в одном из этих случаев моральные объяснения невозможно истолковать на основе генов или мимов. Это роковая ошибка целого класса теорий. Разве мог бы существовать ген доминирования над генами, если человек захотел бы этого? А социальная обусловленность, поддерживающая сопротив­ление? Может быть, это возможно, но по-прежнему остается проблема, связанная с тем, как мы выбираем, что делать вместо этого и что мы имеем в виду, когда объясняем свое сопротивление, заявляя, что мы просто правы и что поведение, предписанное нашими генами или нашим обществом в этой ситуации, просто пагубно.