Итак, в начале эксперимента я вижу, что несколько копий меня по­являются из вращающейся двери и что-то делают. Я притворяюсь, что не замечаю их, и через пять минут сам обхожу вращающуюся дверь и копирую виденные мной ранее действия первой копии себя. Через пять минут я снова обхожу дверь и копирую вторую копию и т. д. Тем временем я замечаю, что одна из копий всегда повторяет то, что делал я в течение первых пяти минут. В конце последовательности путешест­вия во времени у генератора виртуальной реальности снова будет не­сколько записей того, что произошло за пять минут после полудня, но на этот раз все эти записи будут идентичны. Другими словами, имеет место только одна история, а именно: что я встречаю будущего себя, но притворяюсь, что не замечаю его. Позднее я стал этим будущим мной, переместился назад во времени, чтобы встретить прошлого себя, и, по-видимому, остался незамеченным. Все это очень неплохо, непа­радоксально — и нереально. Это было достигнуто, благодаря сложной, взаимозависимой игре, в которой участвовали генератор виртуальной реальности и я: я копировал его, а он копировал меня. Но при включе­нии нормальной интерактивности, я могу не выбирать эту игру.

Если бы у меня действительно был доступ к виртуальному путе­шествию во времени, я непременно захотел бы проверить подлинность передачи. В обсуждаемом нами случае проверка началась бы сразу же, как только я увидел копии себя. Я бы не только не проигнорировал их, я бы немедленно вступил с ними в разговор. У меня гораздо больше возможностей проверить их подлинность, чем их было бы у доктора Джонсона для проверки подлинности Юлия Цезаря. Чтобы пройти хо­тя бы начальную проверку, переданные версии меня должны были бы быть существами с искусственным интеллектом — более того, сущест­вами, настолько похожими на меня, по крайней мере, в своих реак­циях на внешние раздражители, чтобы они могли убедить меня, что являются точной передачей меня, каким я мог бы стать через пять минут. Генератор виртуальной реальности должен обрабатывать про­граммы, по содержанию и сложности подобные моему разуму. И опять, сложность написания подобных программ в данном случае не проблема: мы исследуем принцип виртуального путешествия во времени, а не его практическое применение. Не имеет значения, откуда наш гипотети­ческий генератор виртуальной реальности берёт свои программы, по­скольку мы спрашиваем, содержит ли набор всех возможных программ программу, точно передающую путешествие во времени. Однако наш генератор виртуальной реальности, в принципе, имеет средства найти все возможные варианты моего поведения в различных ситуациях. Эта информация содержится в физическом состоянии моего мозга, и с по­мощью достаточно точных измерений, в принципе, ее можно было бы считать оттуда. Одним из методов (вероятно неприемлемым) осущест­вить это мог бы быть следующий: генератор виртуальной реальности заставляет мой мозг в виртуальной реальности вступить во взаимо­действие с проверяемой средой, записывает его поведение, а затем вос­станавливает его первоначальное состояние, возможно, прокрутив его назад. Причина того, почему это может быть неприемлемым, в том, что я, по-видимому, ощутил бы эту проверяемую среду и, хотя я потом не вспомнил бы ее, я хочу, чтобы генератор виртуальной реальности давал мне только ощущения, точно определенные мной, и никакие другие.