Если бы действие микроскопа заключалось лишь в таком увеличении, он был бы бесполезен для науки, превратившись в любопытную игрушку, не более. Но мы знаем, что это не так, что микроскоп открыл человеку новый мир, далеко раздвинув границы нашего естественного зрения:

Хоть острым взором нас природа одарила,— Но близок оного конец имеет сила. Коль многих тварей он еще не досягает, Которых малый рост пред нами сокрывает1

писал наш первый натуралист Ломоносов в „Письме о пользе стекла". Но „в нынешних веках" нам микроскоп открыл строение мельчайших, невидимых существ:

Коль тонки члены в них, составы, сердце, жилы И нервы, что хранят в себе животны силы! Не меньше нежели в пучине тяжкий кит, Нас малый червь частей сложением дивит... Коль много микроскоп нам тайности открыл Невидимых частиц и тонких в теле жил!

Теперь мы можем уже дать себе ясный отчет в том, почему именно микроскоп открывает нам „тайности", которых не усмотрел на своем чудовище-бабочке наблю-

232

датель в рассказе Эдгара По: потому что — подведем итог сказанному — микроскоп не просто представляет нам предметы в увеличенном виде, а показывает их под большим углом зрения; вследствие этого на задней стенке глаза рисуется увеличенное изображение предмета, действующее на более многочисленные нервные окончания и тем доставляющее нашему сознанию большее число отдельных зрительных впечатлений. Коротко говоря: микроскоп увеличивает не предметы, а их изображения на дне глаза.

ЗРИТЕЛЬНЫЕ САМООБМАНЫ

Мы часто говорим об „обмане зрения", „обмане слуха",— но выражения эти неправильны. Обманов чувств нет. Философ Кант метко сказал по этому поводу: „Чувства не обманывают нас, — не потому, что они не всегда правильно судят, а потому, что вовсе не судят".

Рис. 132. Что шире-*-А или В?

Рис. 133. Что больше в этой фигуре—вы-coma или ширина?

Что же тогда обманывает нас при так называемых „обманах" чувств? Разумеется, то, что в данном случае судит, т. е. наш собственный мозг. Действительно, большая часть обманов зрения зависит исключительно от того, что мы не только видим, но и бессознательно рассуждаем, причем невольно вводим себя в заблуждение. Это — обманы суждения, а не чувств.