Подведем итог. В начале эксперимента я встречаю человека, в ко­тором узнаю себя, за исключением небольших отличий. Эти отличия последовательно указывают на то, что он из будущего: он помнит ла­бораторию в 12.05, в то время, которое, с моей перспективы еще не наступило. Он помнит, что отправился в это время, прошел через вра­щающуюся дверь и прибыл в полдень. Он помнит, что до всего этого, он начал эксперимент в полдень, впервые увидел вращающуюся дверь и появляющиеся копии себя. Он говорит, что это произошло более пяти минут назад, в соответствии с его субъективным восприятием, хотя, в соответствии с моим субъективным восприятием, весь эксперимент еще не длится и пяти минут. И так далее. Однако, хотя он и проходит все проверки на бытность версией меня из будущего, он не является моим будущим, и это доказуемо. Когда я проверяю, является ли он именно тем человеком, которым я стану, он не проходит эту проверку. Точно так же, он говорит мне, что я не прохожу проверку на бытность его прошлым я, поскольку я не делаю в точности то, что, как он помнит, делал он.

Итак, отправляясь в прошлое лаборатории, я обнаруживаю, что это не то прошлое, которое я только что покинул. Из-за взаимодействия со мной копия меня, которую я нахожу там, ведет себя не точно так, как, я помню, вел себя я. Следовательно, если бы генератор виртуальной реальности должен был записать все, что происходит во время этой последовательности путешествия во времени, ему опять пришлось бы запомнить несколько снимков на каждый момент, определяемый часа­ми в лаборатории, и на этот раз все они были бы отличны. Другими словами, существовало бы несколько различных, параллельных исто­рий лаборатории за пятиминутное путешествие во времени. И опять, я ощутил каждую из этих историй по очереди. Но на этот раз я ощу­тил все их во взаимодействии, поэтому нельзя сказать, что хоть одна из них менее реальна, чем все остальные. Таким образом, в данном слу­чае передается маленький мультиверс. Если бы это было физическое путешествие во времени, многочисленные снимки в каждый момент были бы параллельными вселенными. Зная квантовую концепцию вре­мени, мы не удивились бы этому. Нам известно, что снимки, кото­рые в нашем повседневном опыте собираются приблизительно в одну временную последовательность, в действительности являются парал­лельными вселенными. Мы обычно не ощущаем другие параллельные вселенные, существующие в то же самое время, но у нас есть причина верить в их существование. Таким образом, если мы найдем какой-либо способ, еще неопределенный, переместиться в более раннее время, почему нам следует ожидать, что этот способ непременно поместит каждую копию нас на конкретный снимок, который эта копия уже ощутила? Почему нам следует ожидать, что каждый гость, которого мы принимаем из будущего, будет приходить с конкретных будущих снимков, на которых мы, в конечном итоге, обнаружим себя? В дей­ствительности, нам не следует ожидать этого. Просить разрешения на взаимодействие со средами прошлого — значит изменить его, что, по определению, значит просить находиться на снимке, отличном от того, который мы помним. Путешественник во времени вернулся бы на тот же снимок (или, что, возможно, то же самое, на идентичный снимок) только в чрезвычайно сложном случае, о котором я уже рассказал вы­ше, когда между встречающимися копиями не происходит эффективно­го взаимодействия, и путешественник во времени умудряется сделать все параллельные истории идентичными.