Мы видим, какой обширный круг явлений объясняется вихревыми течениями. Однако, законы самих вихревых движений еще далеко не изучены: эта область представляет для математического исследования огромные трудности, которые науке предстоит еще преодолеть.

Кто желает подробнее познакомиться с затронутыми сейчас явлениями, при условии серьезной и систематической работы над книгой, тому можно посоветовать „Курс аэродинамики" П. М. Ширманова; руководство это отличается ясностью изложения и не предполагает у читателя знания высшей математики.

Рис. 85. Каким силам подвержено крыло самолета. Распределение давлений (+) и разрежений (—) воздуха по крылу на основании новейших опытов. В итоге всех приложенных усилий, подпирающих и засасывающих, крыло увлекается вверх. (Сплошные линии показывают распределение давлений; пунктир — то же при резком увеличении скорости полета.)

ПУТЕШЕСТВИЕ В КЕДРА ЗЕМЛИ

Ни один человек не опускался еще в Землю глубже 27а км> — а между тем радиус земного шара равен 6400 км. До центра Земли остается еще очень длинный путь. Тем не менее, изобретательный Жюль Верн спустил глубоко в недра Земли своих героев — чудака-профессора Лиден-брока и его племянника Акселя. В романе „Путешествие

127

к центру Земли" он описал удивительные приключений этих подземных путешественников. В числе неожиданностей, встреченных ими под землей, было, между прочим, и увеличение плотности воздуха. По мере поднятия вверх воздух разрежается очень быстро: его плотность уменьшается в геометрической прогрессии, в то время как высота поднятия растет в прогрессии арифметической. Напротив, при опускании вниз, ниже уровня океана, воздух под давлением вышележащих слоев должен становиться все плотнее. Подземные путешественники, конечно, не могли не заметить этого.

Вот какой разговор происходил между дядей-ученым и его племянником на глубине 12 лье (48 км) в недрах Земли.

— Посмотри, что показывает манометр? — спросил дядя.

— Очень сильное давление.

— Теперь ты видишь, что, спускаясь помаленьку, мы постепенно привыкаем к сгущенному воздуху и нисколько не страдаем от этого.

— Если не считать боли в ушах.